Ясон Минк

Бриллиантовый хентай.

Тебе...

Ясон Минк, белоснежный ангел, лишь оттененный пастелью интерьера... Я так жарко буксую губами в районе твоих ключиц...

Ночной затянувшийся поцелуй - как отмычка для губ.

Я неподатлив в напряженном предчувствии - бесполезно... Он просто взламывает... меня - собой...

Он запускает язык в мой онемевший рот и будь ты проклят, Ясон Минк!...

И будь со мной....

Не останавливайся....

Он импровизирует с моим телом так виртуозно... вдавливает меня в кушетку и припечатывает собой. Я даже не успеваю заметить, как оказываюсь обнаженным, почти обнаженным... тонкий шелк расстегнутой рубашки не в счет...

- Ты ведь со мной, Рауль? Ты ведь... ты ведь мой?

О-о, ты знаешь, что сказать мне. Все эти годы ты знал, что сказать мне, знал лучше, чем я сам. И со сладким ужасом думаю, что буду любить его всегда... Даже если его сумасшедшим холодным глазам придет в голову переменить мир. Даже если им придет в голову убить меня...

- Ясон...

Я шепчу это терпкое от желания имя. Я соглашаюсь с разведенными голыми коленями, со всем, что так сладко и неизбежно последует за этим.

Теперь - когда мое согласие стало его. Его собственностью, трепетной и ждущей... Он отрывается от меня - снять с себя все...

Я рассматриваю его тело. Его тело, которое я видел столько раз. Мое ничем ни хуже, совсем не хуже... Мой плоский живот - отражение его живота. И так же вздернуты возбуждением бутоны сосков. Но...

Но его тело гораздо живее, чем мое...

Это необъяснимо. Он снова находит мои губы, и я уже не хочу ничего объяснять. Ни себе, ни ему...

Его тело знает, что такое страсть.

И я единственно стремлюсь к этим любимым рукам, чтобы ласкали меня, и мое тело отвечало...

Отвечало...

Оно готово ответить уже сейчас. Внизу живота поднимается теплая волна, не жалкая, слабая, что появляется у меня наблюдающего за свальными играми пет, нет... Настоящая, яростная, сметающая все, тайфун, цунами...

Он покоряет плато моей груди нежными - нежными - нежными поцелуями сосков...

Проклятье. Ему ничего не нужно покорять, остается только торжественно-прохладно ввести свои войска, овладевая крепостью моего тела...

Но нет, непереносимой жизни в нем этого мало и он спускается ниже по животу...

Мне хорошо в сумрачной мгле его рта, что прохладой обволакивает распаленную восставшую плоть, сминая меня. И теряя все, кроме восхитительно - требовательного желания, шепчу:

- Да, Ясон... Да... Сделай это...

Шепчу едва слышно, задыхаясь словами. Но ты услышишь меня. И тебе нравиться это слышать, как и поступать наперекор.

Он оторвался от меня, качнув роскошью волос в отрицании.

Приподнялся. Лицо в лицо и я ловлю его губы, хранящие слабый привкус меня. Прохладные пальцы Ясона находят меня внизу. Я выгибаюсь, и у меня немеют руки, обхватившие Ясона за спину. Я улавливаю тонкую удовлетворенную полуулыбку. А это значит... значит....

Он погружается в меня,

так медленно и верно, точно зная секунду ответного порыва. Я не предам нежный догмат наших отношений. Я буду верен бедрами, рванувшимися на встречу не в силах терпеть...

Он убыстряет темп, и я каждой клеточкой ощущаю рельеф мышц, стремящуюся к финалу мощь его тела.

Проклятье... как больно... Больно мгновенно. Больно в тот самый момент, когда он кончает в меня. Но за секунду до, между требовательными ударами в пылающую глубину, подумав:

Я содрогаюсь под ним, неистово выгибаюсь, выплескиваюсь горячим между тугими от напряжения животами...

Он опускается на меня, позволив ощутить всю тяжесть своего тела. Я улыбаюсь и целую его в переносицу...

Ясон...

Ясон Минк.