Pale Fire
Драконьи Птенцы
Пролог
1
- Ясь…
Ясон медленно повернулся ко мне. Лунный свет серебрил его волосы и кожу, превращая в статую. Ледяное совершенство. Но взгляд – теплый. Как всегда.
Я подошел к нему и сел рядом, свесив ноги через парапет. Было холодновато, с моря дул ветер, и я пожалел, что не надел рубашку.
- Согреть тебя?
Я помотал головой и распустил волосы.
- Не спишь по ночам уже третью неделю, - сказал Ясон. – И чего-то ждешь. Не дождешься.
- Знаю. Только лекций мне не читай.
- Лекции нужны не тебе. К тому же, уже поздно.
Я вздохнул.
- Я прохлопал начало, знаю. Кью обещал, что не будет пытаться, а я так замотался в первые недели…
- Никто не виноват, Дуо. Кватре не осознает, что делает.
- Он сломает Троя. Это вопрос времени. Кью же не Трову пытается возродить, он хочет воплотить свое представление о том, каким Трова был в детстве. Трой пока сопротивляется.
- Надолго его не хватит, хотя сопротивляется он яростно. А Кватре скоро сорвется. Да и ты на пределе.
- Кью действительно любит наших мальчишек.
- Я знаю. Просто львенок, в отличие от тебя, не представлял, что ищет.
- Я ничего не искал.
Прозвучало слишком резко, но Ясон не обратил внимания.
- То, что вы остаетесь в Ардисе, не разрешает ситуацию.
- Трою и Джейку здесь нравится, а я выигрываю время. Дома было бы тяжелее.
- Ты все равно надорвешься.
Я наконец задал вопрос, из-за которого пришел:
- И что делать?
- Насколько сильно ты любишь Кью?
- Как ты – меня.
Я кожей почувствовал его улыбку.
- Только не начинай, Ясон.
- Я люблю тебя. И принимаю твое решение, хотя это и тяжело.
Я посмотрел на него. Первый упрек за столько лет?
- Я и тебя достал.
- Не обращай внимания. Кватре слишком вымотался, чтобы адекватно оценить ситуацию и свое поведение. Львенку надо пожить одному.
- Иди, скажи ему это. Я принесу венок на твою могилку.
- Только не каллы, я их не люблю.
- Принесу сирень. Ты прав насчет Кью, но он никогда не согласится.
- Это уже неважно.
- Как насчет подробностей?
- Не будет. Иди спать. И выпей “черную ласку”.
2.
Когда Трой и Джейк пошли в школу, я провожал их один. Отвез мальчишек и вернулся в пустой дом, чувствуя мерзкое облегчение оттого, что Кью не было…
Подарок фейри. Ясон решил проблему за меня. Дети приняли мое объяснение: Кватре очень устал и уехал отдыхать. Трой переживал, чувствуя, что дело в нем, и рвался учиться читать и писать – чтобы писать Кью письма.
Но даже соколы фейри не отнесут письмо, если ты не знаешь, куда им лететь. Я не знал. Ясон увел Львенка в те края, где я никогда не был, и я не мог увидеть Кью…
3.
Кватре проснулся в незнакомой комнате, разбуженный ревом волн, разбивающихся о скалы, и жалобными криками чаек. Он сел на кровати, отбросив тяжелое одеяло из голубоватого кудрявого меха, и зябко повел плечами: несмотря на полыхающий в камине огонь, в спальне было холодно и сумрачно. Вечер ли, утро - не разберешь.
На столе догорала белая витая свеча толщиной с запястье, и лежал потертый скрипичный футляр, обтянутый чешуйчатой фиолетовой кожей, а на нем – листок бумаги. Кватре выбрался из постели и взял записку в руки.
“Кью, я очень люблю тебя. Дуо”.
- Дуо, ты здесь?
Дом – необжитый, огромный - отозвался шепчущей пустотой . Кватре положил записку на стол и смахнул набежавшие слезы. “Кью, я очень люблю тебя…”
В ванной из кранов текла горячая и холодная вода, с крючков свисали халаты и полотенца, соль для ванны, мыло и шампунь пахли мускатным шалфеем, в гардеробной висела одежда… Приняв душ, Кватре оделся и пустился на поиски объяснений.
Ничего. Дом, фундамент которого уходил в пенящееся холодное море, был полон сквозняков и теней. Волны шумели, в узких щелях окон завывал ветер, ветер перелистывал страницы забытых тут и там книг, заставлял танцевать языки пламени в каминах и нашептывал Кватре, что он тут один, и на горизонте нет ни кораблей, ни земли…
Это был скорее замок, чем дом, и хотя подобный стиль Кватре видел впервые, что-то в этом всем было знакомое. Ровные ряды книг в библиотеке; комната, от обилия лиан превратившаяся в миниатюрные джунгли; полное отсутствие безделушек; огромные зеркала в минималистских рамах; строгая, но очень удобная мебель; никаких орнаментов и узоров; ковры из шкур на каменных полах…
Кватре бродил по замку, пока не устал, впервые за много недель чувствуя странный покой и пустоту в душе, а потом забрался с ногами в кресло в небольшой комнате, куда заглядывало закатное солнце. В голове была все тот же вакуум, а у сердца копошился когтистый зверек. Слезы полились сами собой, просто текли – и все. Кватре, как всегда, предпочел не ставить плотин поперек этого потока.
Кватре не знал, отчего плачет. Может, от облегчения, может, от стыда. Он бросил Дуо, Джейка, Троя в самые тяжелые времена… Что поделать, он так устал ждать, верить, искать. Но самым страшным оказалось найти.
Дуо сильный, он справится. Ченг с Беатой обязательно помогут. “А я не смог, Дуо, прости…”
Кватре проснулся глубокой ночью. Ноги затекли так, что он их даже не чувствовал, а когда он потянулся, сведенные мышцы просто завопили, но Кватре проигнорировал боль. Горели свечи, в камине по-прежнему потрескивали дрова, и по-прежнему шумели накатывающиеся на скалу волны. Кватре провел ладонью по лицу – влажная. Странно, что можно плакать во сне, когда не снятся сны. Обручальное кольцо – резной ободок из цельного сапфира, инкрустированный переплетением золотых нитей, - обхватывало палец знакомой приятной тяжестью. Почему-то вспомнилось, что у Дуо так и нет кольца. “Потому что я думал о чем угодно, но не о том, что мы теперь женаты. И разве Дуо нужны формальные подтверждения?” Кватре покрутил кольцо, не снимая с пальца. В каком мире ювелир мог бы создать подобное чудо, сколько времени заняла бы резьба по камню такого размера и тончайший солярный узор? До сих пор Кватре думал, что колечко просто завалялось у Дуо с тех времен, когда он еще носил кружева и бархат, и все жили в Доме-у-Моря и подстраивались под его хозяина, а то и копировали его. Но сочетание сапфировой голубизны и светлого золота никогда не предназначалось для каштановой косы и фиолетовых глаз веде элле. Это были цвета Кватре, это кольцо было только для него.
Сейчас эта мысль не вызвала у Кватре никаких эмоций. Просто голый факт. Но она еще вернется, обязательно вернется, и будет язвить и жалить.
Остаток ночи Кватре провел в своей комнате, которую нашел только по скрипичному футляру на столе. Он так и не решился его открыть, не раздеваясь, навзничь бросился на постель, закинул руки за голову и лежал так до самого утра. Что-то вызревало в душе, и впереди было более чем достаточно времени для того, чтобы осознать и принять это.
Потом были и десятки часов без сна, и игра на скрипке – уникальном инструменте работы сумасшедшего Гварнери – до кровавых мозолей, и злость, и слезы, и десятки страниц дневника, и голодные обмороки, потому что слишком часто Кватре забывал спуститься в столовую, где невидимые слуги трижды в день накрывали на стол.
А когда был потерян всякий счет времени, появился Ясон. Кватре играл мадригал Ландино и не обращал внимания на очередную галлюцинацию, пока на стол рядом с ним не упали три манильских конверта. Скрипка взвизгнула, но Ясон подхватил ее прежде, чем Кватре окончательно забыл про инструмент. Положив скрипку на стол, Ясон ушел.
4.
“Здравствуй, Кью, солнышко мое.
Я очень тебя люблю, я очень скучаю. Тебя нет рядом ужасно долго… Мне так тебя не хватает! Ну, зато ты хоть не с нежитью воюешь, и я спокоен, потому что ждать тебя и быть постоянно готовым к тому, что тебя ранили или искалечили – это мучительно.
А, сейчас не легче. Я не знаю, где ты, не вижу тебя… Наверное, в мире, где ты сейчас, я ни разу не был, вот и все.
Хуже всего, что неизвестно, когда ты вернешься. Я думаю об этом, когда засыпаю, и просыпаюсь с этим.
Хорошо, что мой день – это дети. Тяжело быть папочкой. Они же зовут меня папой при посторонних, а при своих – Дуо. Слуги – чужаки, как и младшие Ченги, а вот ВуФей – свой. Насчет Беаты мнения разделились: Трой ее признал, Джейк – нет. Я думаю, это потому, что у Троя мама была нормальная, а у Джейка – сука.
Если мы не укротим мальчишек в ближайшее время, будут проблемы. Меня уже вызывали в школу. Драка. Позвонили домой, представляешь? Когда я ехал туда, очень хорошо понимал отца Максвелла. Директор начал меня грузить, мальчишки скуксились. Зря, в общем-то. Оказывается, на игровой площадке кто-то сказал Трою гадость про семейных геев. Детки поругались, а потом и передрались. Джейк, разумеется, Троя не бросил. Свалка была грандиозная: все-таки капоэйра, даже основы – это хорошо, а Джейк и вовсе дерется как берсерк. Никаких сдерживающих центров. Хорошо хоть наша парочка никого не покалечила. Директор – черт, никак не запомню, как эту харю зовут, – ждал, что я буду вправлять ребятам мозги прямо при нем. Перебьется. Я вообще их не ругал. За что? Наши сыновья были правы, да и я в их годы был не лучше, а вежливости и сдержанности их пока учить некому.
Я не могу ругать их еще и потому, что они защищали свою семью - нас с тобой. Единственную семью, которая у них есть.
Недавно я слышал их разговор перед сном. Я не подслушивал, просто ты же знаешь слух оборотней. Джейк так серьезно сказал, что им надо быть послушными, иначе мы с тобой не будем их любить. А Трой ответил, что боится, что мы отдадим его в приют, если он нам не понравится. Кью, ведь это сложно: любить просто так. И все равно я люблю этих мальчишек. Даже когда Трой подкладывает мне на стул сушеного морского ежа, а Джейк с ангельской миной цепляет на кончик косы краба (и зачем я пошел погулять с ними по берегу?). Ты был прав: я не могу идти против собственной природы.
Они вчера передрались. Трой и Джейк. Пришлось разнимать, даже так - растаскивать. Трой кинулся на Джейка из-за того, что Джейк вздумал сыграть в футбол броненосцем. Джейк ведь жесток с животными, не чувствует их боли. И Ардис его ничему не научил. А Трой даже художественные фильмы про зверей спокойно смотреть не может – плачет, если что-то плохое происходит. В общем, у Джейка фонарь под глазом, у Троя губа разбита. Красавцы оба. Что-то надо делать, а что – я пока не представляю. Я не умею, как ты, объясняться коротко и мягко, когда меня самого крутит. Так что разговор с мальчишками у меня бы тяжелый и, боюсь, совершенно бесполезный.
Кью, любимый, мне так не хватает тебя, что это почти невыносимо. Но я буду ждать.
Трой учится с рвением, какого я и не ожидал. Хочет писать тебе письма. А ВуФей советует подыскать для него учителя айки-до, чтобы агрессивность мальчика была под контролем. Но я не хочу принимать такие решения без тебя. Трой и боевые искусства? Он сам не рвется, тогда зачем? Когда я спрашиваю, хочет ли он заняться рукопашным боем, Трой пожимает плечами и идет к своим игрушкам. Звери, только звери. Джейк выбирает что поярче: машины, самолеты, ракеты, Трой – только животных. И спит в обнимку с игрушечным леопардом. А у Джейка – мячик. Любит мячи. Любые.
Оба учатся ездить верхом, благо, при школе есть конюшня. И бассейн, разумеется, так что оба еще и плавают, а Джейк решил учиться танцевать и старательно ходит на занятия трижды в неделю. Трой фыркает. У него музыка, и учит его Фао. Специально приезжает. Свирель – само собой, и фортепиано – обязательно. Пока это хуже твоих упражнений, честное слово.
Трой нашел флейту, ту, старую, но до твоих рисунков не добрался. Кажется, он возьмется за флейту, когда освоит свирель. Но – не за ту. Я спрашивал, Трой говорит, что не будет играть на чужом инструменте. Вот так.
Они никому не рассказывают об Ардисе. Даже просить не пришлось. Трой молчит и улыбается даже с Чангами, даром что Дом-у-Моря ставили на уши вчетвером; а Джейк счет твою просьбу не говорить о Фао, Ясоне и Тики – приказом.
Они пока не знают, что мы оборотни. Мы ведь все время откладывали на потом. Беатриче своим детям ничего не говорила, потому что ВуФей хочет, чтобы у них была нормальная жизнь на Большой Земле, но наши-то уже зацеплены Ардисом и тем, кто я. На уровне тонких энергий это начало сказываться, пока почти незаметно, но дальше будет – только держись. Джейк развлекается с пирокинезом, слава богу, он его отлично контролирует. У Троя – талант эмпата, как и у тебя.
Я бы хотел, чтобы в будущем кто-то из них составлял мне компанию, раз ты отказываешь ездить со мной. Я стал уставать от путешествий в одиночку. Тики со мной никогда не ездил, Ясон отказывается, говорит, что я слишком самонадеян, когда он рядом. Наверное, Ясь прав. Я когда-то забрался в глушь, где кроме снежных волков и скал, ничего и не было, и местные с какой-то своей мистической дури посчитали, что я одержим демонами. Отловили, выставили ночью на мороз голышом, привязали к какому-то камню и оставили: дескать, если доживу до утра, значит, Вечное Светило меня защищает, а замерзну – так душа очистится. До сих пор вспоминать противно. Я уже отключаться начал, когда Ясон меня отыскал. В постели я провалялся, наверное, месяц. Легкие застудил, почки. Ясон возился со мной, как с младенцем, и умолял больше не ввязываться в такие авантюры. Я отмахивался, и мы тогда впервые всерьез поругались. Впервые… Единственный раз за тридцать лет.
Я болел, плохо было, и, как назло, в Ардисе тоже была зима, а ты не приезжал… Тяжелее всего было, что это Ясон так тревожится обо мне, умоляет, чтобы я не рисковал собой, а не ты. Всякий раз, когда он говорит что-то, что я хотел бы услышать от тебя, мне тошно становится. Прости. Я все равно люблю тебя. Солнышко мое, львенок, нежный демон, моя радость… Боже, как мне тебя не хватает! Такая тоска, когда дети уснут, и я остаюсь один. Я даже сплю в гостевой, невыносимо просыпаться одному на общей постели.
Я не думал, что так будет, любимый. Мне и раньше было не по себе без тебя, но теперь это просто что-то ужасное. Может быть, я просто устал, не знаю. Прости.
Я люблю тебя.
Дуо”.
5.
Кватре нашел Ясона в библиотеке. Сидх делал вид, что читает. Кватре сел в кресло напротив.
- Мне надо было догадаться, что это твой дом. Где мы? Северное море?
- Нет. Пределы Квени. Ты напишешь ответ?
- Я еще не читал, что написали дети.
- Я не могу оставаться здесь долго.
- А я могу?
- Хочешь вернуться?
- Нет. Как Дуо?
- Устал.
- Я вымотал его. Сначала мои поиски…
- …потом твоя глупость. Ты должен был отстраниться и уехать в тот момент, когда понял, что не можешь контролировать свое подсознание. Вместо этого ты загнал себя почти до нервного срыва, вымотал Дуо, а Троя довел до истерик и ночных кошмаров. Ты хоть понимаешь, что, начни Трой вспоминать прошлую жизнь, первым, что он вспомнил бы, стал бы момент собственной смерти? Мальчику нет и семи, это могло бы привести к безумию.
- Я хотел понять, Трова ли это.
- А если бы это оказался не Трова, ты бы сдал ребенка в государственный приют? Или отвез бы обратно? Или шпынял бы всю жизнь за то, что он – не то, чего тебе хочется?
- Нет, - сказал Кватре не слишком уверенно.
- Если ты не веришь чутью Дуо, послушай меня: Трой – действительно тот, кого ты искал. Он был Тровой. Был, понимаешь? И уже никогда не будет.
- Прекрати.
Ясон фыркнул и снова уткнулся в книгу.
- Я не должен возвращаться, так? А писать мне не о чем. “Сижу взаперти, играю на скрипке, привет детям”. И вообще, мы раньше по полгода не виделись, и ничего.
Ясон промолчал.
- Я благодарен тебе за то, что ты дал мне возможность отдохнуть. Спасибо.
- Пожалуйста. Завтра утром я должен вернуться в Ардис. Могу захватить письмо.
- Я не хочу писать.
- Как знаешь, Кватре.
Утром Ясон нашел на столе в библиотеке запечатанный конверт. Сидх взвесил его на ладони, покачал головой и растворился в воздухе.
6.
Я комкал письмо, тупо глядя в никуда. Лил дождь, и мы все собрались в гостиной. Почтовый сокол сидел на люстре, Джейк строил тоннель из книг, собираясь провести через него трассу мотогонок, а Трой сооружал из пары шарфов и части своего зверинца джунгли – чтобы мотоциклист не расслаблялся. Невыносимо хотелось, чтобы меня обняли. Но Ясон предпочел не приезжать, а прислать птицу. Умница. Все же хорошо, что он настолько все понимает.
“Здравствуй, Дуо.
Со мной все в порядке. Когда вернусь, не знаю. Привет детям. Не скучай.
Кватре Р. Виннер”
Я сунул бумажку в карман и поднялся в свою комнату. Кью, родной, что с тобой творится?
В дверь поскреблись.
- Входи, Трой. Что-то случилось?
- Нет. Ты грустный. Тебя обидели?
- Все в порядке.
Трой взял меня за руку. Я посмотрел на него. Оливково-зеленые глаза смотрели из-под темных ресниц не по-детски проницательно.
- Кватре нас разлюбил, да? Он не вернется?
А вот слезы, которые вот-вот прорвутся – это по-детски. Ну, Дуо, хоть ты-то не плачь.
- Он пока не может, Трой. Ему плохо.
- Мы бы помогли.
- Кватре надо побыть одному. Он очень устал. Не плачь.
- А ты тоже уедешь, когда устанешь?
- Я вас не брошу, Трой. Не надо бояться.
У меня тоже никого нет, кроме вас.
Больше я писем не писал. Но через две недели Ясон привез мне заляпанный свечным воском конверт с восемнадцатью листами внутри. Пять предназначались Трою, три – Джейку. Остальные были мои.
В тот день забирать мальчишек из школы пришлось Кончите. У меня так тряслись руки, что я просто боялся садиться за руль.
“Прости… люблю… я виноват… прости… не обижайся… рано возвращаться… скучаю… люблю…” К обеду я выучил письмо Кью наизусть, но все равно без конца перечитывал нервные строчки, на которых расплывались и кляксы, и пятна от слез, и воск… Это было совершенно непохоже на аккуратиста Кью, и лучше всякого письма рассказывало, что с ним творится. Львенок, любимый, ну почему я не могу тебе помочь? У меня сердце разрывалось от любви, нежности и сострадания. Я не стал обедать, вместо этого уселся за ответ…
7.
Когда призраки стали приходить послушать игру на скрипке, Кватре решил, что сходит с ума. Высокие, тонкие тени с огромными глазами собирались вокруг него и слушали, слушали, а когда он, устав, опускал смычок, теребили его за одежду и бесплотными голосами молили играть еще…
Вскоре он привык. Общество призраков – тоже общество. Одиночество, конечно, полезно, и Кватре не чувствовал, что ему пора возвращаться домой, но все время быть одному… Это вытворяло странные фокусы с памятью, а вспоминать Кватре не хотел. Скорее, он был бы рад, если бы кое-что из прошлого стерлось навсегда.
Ясон приехал в середине дня. Сначала Кватре принял его, застывшего в сумрачном углу большой залы, за одного из призраков.
- Здравствуй, Кватре.
- Ты?..
- Не ждал?
- Решил, что ты - очередное привидение.
- Невоплотившийся? Их тут хватает. Дому нужны слуги. Не думал, что они любят музыку. Письмо от Дуо…
- Спасибо. Прости, я пойду. Хочу побыть наедине с...
- Понимаю.
Через несколько часов Кватре принес Ясону запечатанный синим воском конверт. Сидх сидел в маленькой комнате рядом со спальней, и что-то читал.
- Вот, передай.
- Конечно. Посидишь со мной?
Кватре сел на диван рядом с Ясоном, подумал и придвинулся ближе. Сидх приобнял его, согревая. Кватре поглядел в книгу. Скоропись Квени, в которой Кватре не понимал ни буквы.
- Что это?
- Что-то вроде “Записок о поисках духов” на здешний манер.
- А чего-нибудь на английском тут нет?
- Нет. Только на квени.
- И ни единого заклятья понимания?
- Я не умею их накладывать, к тому же, я понимаю квени.
- А я вот нет. Это нарочно?
- В общем-то, да.
- По твоему, если я не получил формального образования, я и от чтения удовольствия не получу?
- Твоего образования тебе для жизни более чем достаточно. Просто я не держу здесь беллетристики, а притаскивать центнер популярной на Большой Земле литературы только ради того, чтобы ты смог сбежать от реальности…
- Иногда я ненавижу ваши подарки, фейри.
- Злишься?
- Не то чтобы… Спасибо за скрипку. Сначала я думал, что это Дуо, но заклял-то ее ты.
- Я. А ты стал намного восприимчивее.
- Иногда мне кажется, что я стал только звуком скрипки да взглядом.
- Кватре?
- Мне холодно. Я сяду ближе, можно?
- Да. Только…
- Всегда хотел узнать, как ты целуешься.
- А раньше не знал?
- Скорее, нет…
- Теперь узнал?
- Я хочу еще.
- А так…
- Ох… Ясон…
- Маленький… Ты уверен в том, что делаешь?
- Мне давно за сорок, Ясон. Я…
- Тс-с-с… Я все понимаю. Ты такой нежный… Замерз?
- Не-е-ет… Не останавливайся. Просто… нервы…
- Ложись. Вот так… У тебя такой вкус…
- А-а-а… Ясон… я хочу…
- Львенок?
- Возьми меня…
- Маленький… Тебе будет больно.
- Все равно… Возьми, сейчас…
- Львенок…
Ясон был очень осторожен, но когда он проник в Кватре, тот тихо вскрикнул и замер, окаменев.
- Ни о чем не думай, - низкий от желания голос отдавался во всем теле. – Расслабься.
- Только не шевелись пока… Я...
- Молчи.
Руки Ясона прошлись по груди Кватре, спустились ниже, длинные пальцы сжали напряженный до каменной твердости член и начали двигаться, то усиливая, то ослабляя хватку, заставляя Кватре забыть обо всем, кроме этих ощущений. Всхлипы Кью перешли в стоны, и только тогда Ясон качнулся вперед, наконец-то входя до конца. Кватре вцепился в волнистый мех, на котором лежал, и закрыл глаза. Еще никогда и ни с кем Кватре не чувствовал себя взятым настолько полно. И Ясон, совершенно захваченный, дарящий себя так безудержно, как умел лишь он, принадлежал только Кью.
Кватре начал задыхаться от интенсивности ощущений. Каждое движение Ясона прокатывалось по коже ледяным огнем, ласкающие руки обжигали, прикосновения длинных волос успокаивали, а изнутри тело полыхало жаром. Это срывало душу, как птицу с привычной ветки, и уносило в небо; и длилось бесконечно…
Оргазм, как взрыв, разметал летящую душу меж звезд, и собственный крик Кватре услышал словно издалека.
- Львенок, просыпайся, - звал знакомый голос.
Кватре нехотя приоткрыл глаза. Он лежал в постели Ясона, обнимая сидха за талию, а тот нежно перебирал волосы Кью. Сердце Ясона билось медленно и ровно, и под этот стук Кватре снова начал засыпать, но Ясон сказал:
- Не спи, солнышко.
Кватре лениво перевернулся на спину, поудобнее устроил голову у Ясона на плече и спросил:
- Почему?
- Ты несколько часов был без сознания. Прости.
- Я же сам к тебе пришел и попросил.
- Я бы не согласился, если бы тебе это не было так отчаянно нужно.
- Я просто не думал, что это будет так.
- Я тоже.
Кватре взял руку Ясона в свои.
- А с Тики тоже это происходит? Все эти странности? Мне на самом деле понравилось, но…
- Но если бы ты был чуть слабее, это могло бы убить тебя или свести с ума. А Тики… Он привыкал ко мне много лет, его сила росла вместе с моей, к тому же, он – Пламя, а я – Ветер, мы усиливаем друг друга и вполне гармоничны. И уровень восприятия у Тики намного ниже твоего.
- А размеры больше. Я слишком маленький для тебя.
- Тебе было больно?
- Вначале. Чуть-чуть. Ты – стихия.
- А ты – солнышко.
- Тебе было хорошо?
- С тобой не может не быть хорошо.
Кватре вздохнул, вспоминая… Это было приятно: лежать рядом с Ясоном в теплом гнездышке из меховых одеял, вдыхать запах жасмина, ни о чем не думать… Кватре беспокойно шевельнулся.
- Ты скучаешь по нему, - сказал Ясон. – Я тоже.
- Ты, может быть, сегодня увидишь его, а я… Сколько мне здесь еще сидеть? Полгода? Год?
- Это не от меня зависит, Кью.
- Я знаю. Но я хочу домой.
Ясон ничего не сказал. Кватре отодвинулся от него, завернулся в одеяло, закрыл глаза и надолго задумался.
- Ясь, ты здесь?
- Да.
- Не знаешь, где Дуо взял кольцо для меня?
- В Королевстве-у-Моря. Там есть один мастер на юге Армиры, работает только с крупными камнями. Я иногда кое-что у него заказываю.
- Ты не мог бы сделать заказ за меня? Кольцо, такое же, как мое, только из аметиста.
- У меня есть фиолетовый бриллиант подходящего размера.
- С бриллиантом долго.
- Торопишься?
- Да. Сколько можно тянуть?
- Камень давно оббит под заготовку, так что будет не дольше, чем с аметистом.
- Ты сам хотел заказать для Дуо кольцо?
- Ну, мы с ним все-таки женаты.
- Что???
- Это не всерьез. Я когда-то влез в ситуацию, из которой выход был или на виселицу, или под венец. Ты же знаешь, мы не всегда и не везде способны пользоваться магией. В общем, меня должны были повесить за оскорбление то ли жрицы, то ли пророчицы, уже и не припомню, а по местному обычаю, если прекрасная дева согласится выйти за преступника, его милуют. Дуо купил или украл платье, распустил волосы и прикинулся прекрасной девой. Красивый он… В общем, меня помиловали, и пророчица, по совместительству жрица, нас поженила.
- Не договариваешь.
Ясон ничего не сказал.
- Ясон Минк, я имею право знать все!
- Не кричи, пожалуйста.
- Прости. Тебя бы не выпустили так просто, только потому, что мальчик, одетый девочкой, согласился выйти за тебя замуж. Я знаю примитивные культуры, им нужно фактическое подтверждение.
- До чего же ты упрямый. Да, им действительно нужно было фактическое подтверждение. У нас была не комната, а что-то вроде шатра в шатре. Непроницаемо для света, но не для звука. И вокруг сидела дюжина младших жриц и слушала. А еще им нужна была кровь – подтверждение девственности невесты. Дуо был настолько зол, что просто прокусил мне губу.
- А потом вы занялись любовью?
- Да. Чтобы и стоны, и вздохи, и крики – все по-настоящему. Утром меня объявили свободным от обвинения. Вечером мы уплыли в более приятные места. Все.
- Так вы и вправду женаты…
- Этот брак не признает никто и нигде. Хотя бы из-за Тики. К тому же, у Дуо не оставалось других возможностей действовать. Так что не злись на него, Кью.
- Хорошо. Буду злиться на тебя.
- Это пожалуйста. Я переживу.
8.
Долгий день закончился. Я вытянулся на постели, вымотанный до предела и опустошенный. Рождество… Я ездил в школу на рождественский утренник, наряжал елку, упаковывал подарки, помогал Трою нарядиться перед вечером, уговаривал Джейка сделать то же самое, вручал слугам рождественские премии… Дети – и я с ними – веселились до полуночи, потом мальчишки уснули – Трой на диване, а Джейк – прямо под елкой, возле оставленных на утро коробок с подарками. Я перенес мальчиков в спальню, переодел и уложил. Трой, не просыпаясь, обнял мохнатого рыжего оранга – подарок Лери. То ли из-за школьных нагрузок, то ли из-за того, что я нервничал все больше и больше, Трой стал плохо спать. Слабый лавандовый запах плюшевой обезьяны его успокаивал.
Я оставил уборку Кончите и полез в ванну, но чуть не уснул.
Письма Кью лежали на прикроватном столике. Я, как всегда, решил перечитать их перед сном, снова окунаясь в реальность львенка. Нервность, нежность, тревожность, забота, легкая неуверенность, явная замкнутость… И любовь, как тихо тлеющий торф, в любую минуту готовый прорваться адским жаром. И желание. От всего этого сжималось сердце, и к горлу подкатывал ком.
Я так и уснул с включенным светом и ворохом исписанных листов вместо одеяла.
- Ты? А письмо есть?
- Держи.
- Спасибо.
- Завтра вернемся в Ардис.
- Не шутишь?
- Нет.
- Не могу поверить! Я уж решил, что это пожизненное заключение.
- Нет. Тебе больше нет смысла оставаться здесь.
- По-твоему, я больше не причиню вреда своему сыну?
- По-моему, сколько б ты еще не пробыл в Замке-в-Скалах, в тебе ничего не изменится. А Дуо заждался. И дети.
- Ох, да…
- Вот, держи.
- О, Ясон… Спасибо. Как раз как его глаза… И совсем такое же, как мое. Как тебе удалось?
- Я нашел мастера, у которого Дуо заказывал кольцо для тебя. Он полуэльф, между прочим.
- Я твой должник.
- Сочтемся. Спокойной ночи.
- Какой тут покой…
Мне приснилось, что Кью вернулся и лежит рядом, обнимая меня. Этот сон снился так часто, что я успел привыкнуть и к ощущению бесконечного счастья оттого, что львенок снова со мной, и к холодной пустоте пробуждения.
Теплая рука с жесткими от скрипичных струн кончиками пальцев скользнула по моей груди.
- Я даже не представлял, Дуо, насколько я в действительности истосковался по тебе.
- Кью? – я не мог поверить.
- Да. С Рождеством.
Я решился открыть глаза.
Он стал суше и строже, распрощавшись с юностью окончательно. Золотые волосы обрамляли осунувшееся лицо, а огромные сияющие глаза смотрели на меня с почти пугающей любовью. Он был бледен, как призрак, и я бы поклялся, что мои четыре месяца длились для Кватре четыре года.
Мы обнялись, целуясь с неистовой жадностью, сплелись, вцепляясь друг в друга до боли, чтобы не дать нахлынувшим чувствам задушить нас. Наплевав на подготовку, я взял Кью со всей накопившейся страстью, и ничего не было слишком. Мы отдавали друг другу все недели, прошедшие в одиночестве, всю тоску, и любовь, и надежду, и страх потери. А когда боль перегорела в этом огне, остались только радость и счастье…
- Как хорошо, - выдохнул Кью, расслабленно вытянувшись подо мной и тихо ласкаясь. – Я больше не оставлю тебя. Это было хуже, чем когда ты уехал на полтора года.
- Хуже, - согласился я, мешая слова с поцелуями и не торопясь слезть с млеющего львенка.- Ты перенес меня в нашу спальню?
- Иначе нас бы дети подняли. А так, может, еще удастся поспать.
- Не надейся. Я слишком тебя хочу.
Кью улыбнулся – предвкушение, обещание и чуть-чуть смущения.
- Я привез тебе подарок.
- Я его уже получил, разве нет? Мой Кью, мой любимый, радость моей жизни, снова со мной. Разве мне нужно что-то еще?
- Дуо… Я люблю тебя, - прошептал Кью. –Но все равно, ты давно должен был получить этот подарок. Я привез обручальное кольцо. Мы же женаты. Хочешь, я достану его сейчас?
- Львенок… Спасибо. Но - потом. Не обижаешься?
- Нет, что ты. Но я хочу тебя спросить...
- Ясон проболтался, - вздохнул я.
- Мысли читаешь?
- Это у тебя на поверхности.
- И ты действительно отказался от него?
- Что в этом удивительного?
- Вы же оба фейри, и вряд ли с ним тебе было бы так тяжело, как бывает со мной.
- Забудь о Ясоне. Я люблю тебя, и зачем тебе знать еще что-то?
- Прости. Но я всего только человек. Хорошо, оборотень. Ясон бы достал для тебя все звезды небесные, а я могу лишь принести дохлого броненосца.
- Мне нужен ты. Вот и все. Прими и смирись, если можешь.
- О, мне придется. По странному совпадению, мне ты тоже нужен. А еще я тебя люблю.
Я рассмеялся и потребовал доказательств. И Кью принялся доказывать, так горячо и так успешно, что я прикусил губу, сдерживая крики.
Не стоило будить детей…